Немного поэзии - немного прозы

Вика посоветовала мне завести страничку в "Творчестве". Буду сюда вносить вещички своего творчества.

Ханами
Люблю смотреть, как расцветают вишни
Как облетает сакур белый цвет,
Шалит весенний ветерок подвижный,
И Фудзияму трогает рассвет.

А голос соловья ранимый, звонкий,
Тревожит гор пронзительную высь,
Чтоб в ханами чуть строгие японки
Под зонтиком к вершине поднялись.

Мне нравится, вдыхая воздух моря,
Читать Басё несложные стихи
И в розовато-голубом просторе
Почувствовать движение стихий.

Мне нравится мечтать под шёпот сакур
Под розовато-белоснежный дождь.
И только иногда бывает жалко,
Что красоту назад не позовёшь.

Легко поранить. А трудней понять.
Легко простить. Труднее вдруг остаться.
Легко порой все сложное познать,
И тяжело порой с другим общаться.

Легко обидеть так и без причин.
Легко забыться в радужных мечтаньях.
И тяжело, когда совсем один
Среди совсем несложных пониманий.

Но хорошо, когда совсем легко,
А нужно ли грустить нам в мир напрасный?
Так шмель жужжит средь нежных лепестков
И оживляет день чуть-чуть ненастный.

Стишок написан для группы в ВК. Конкурс. Шеара. Наверное, самый известный и популярный персонаж Легенды. Согласно нашим предыдущим опросам, большая часть игроков, оказавшись в Легенде, пошла бы именно к ней. Белокурая красотка - Богиня и Повелительница Драконов. А что было до этого?

Суть: придумайте и расскажите в стихах, кем была Шеара до того, как стала Повелительницей драконов. Дайте волю фантазии! Не ограничивайтесь известными фактами!

Работа в цирюльне - нелегкая вещь.
Приходит вдруг Шу. Он немного зловещ.
И вот непростая задача Шеары -
Стричь воинов разных и разных сударынь.
И ножницы в воздухе щелкнули звонко,
И Шу превратился в ужасного львенка.
- Похож на Миклуту в трактире у Мэри!-
Орал он и хлопал рассерженно дверью.
И вот породила Шеара драконов,
Став главной среди всех божеств пантеона.
А Шу ускользнул из цирюльни с опаской,
Чтоб дело со стрижкой не дало огласку.

С днем рождения, Лида!
Я с тобой познакомилась вдруг:
Гвоздь в мою зарисовку вбивая,
Узорочья словес выпрямляя,
(Абордаж твой рождал мой испуг)
Рисовала мне птица земная
Амплитуду разбуженных рук.

Я с тобой познакомилась позже...
Гладиолусы вяли в саду...
Уходящая Осень всё строже
Аркой слов нас влекла в "Дежавю".
РаскриуЦу пугал нас морозом...
А кареты скрипели нервозно...

Я с тобой познакомилась, Лида.
Голос лиры восславит корриду!
У поэзии граней немало.
Алой грацией манят кораллы.
Разве этого мало, скажи?
Акростих в дар прими от души.

Послание на Минор

Как жаль, что форумом мы врозь!
А хочется многоголосья музы!
В цветеньи сакур что-то не срослось,
А что-то - как ожог медузный.

А что-то душу давит и гнетет,
Подобно Марианским всем глубинам.
Настанет час - к Минору Прайм придет
И встрепенется призрак флаундинов.

Не будет конкуренций - как дракон,
Вдруг оживится чат полночного Минора.
Привет же, ТЕА, здравствуй, деворон,
И потекут баллады с разговором.

"Поэт поэту навсегда кунак"-
Так говорил в своих стихах Есенин.
Ловите же поэзий верный знак
В моей тоске безудержно-весенней.

И пусть под сакур незакатный свет
Вас вдохновение вовеки не покинет!
Ночь. Тишина. И кружевной рассвет
Пленяет душу совершенством линий...

Глосса о превратностях подводной любви

- Куда же Вы? - кричал мне Октеон.
А я бежала вдоль подводных арок.
Мне говорили: мир кораллов ярок.
Мне ж гластился светящийся неон,
Что был в русалку белую влюблен.
Я видела: русалка хороша,
Но мысли жадно щупальцами Корра
Давили узкостью морского коридора.
И грот Гурральдия корабль мой не спеша
Хотел уже к груди своей прижать.

А я кричу: "К чертям Игураона!"
Сойгуры чувства защищаю я.
Да только не понятна песнь моя.
И будоражит бухту ветер сонный,
И гластятся погибших в бездне стоны.
На судне Мрачный Хавр - немало дел,
И месть страшна здесь боевых лягушек.
А Октеон мне нежно шепчет: "Душка"
(Наверное, здесь фабрика омел).
Но вмиг старик собою овладел.

Я к Демонологу его уже веду
И к Некроманту в склеп на воспитанье!
Он шепчет: "Милочка, всего один лишь танец!"
И корчит из себя кинозвезду,
И тянет ненароком в темноту.
- Позвольте, сударь, не хочу вам лгать!
Не быть мне вашей никогда партнершей!
Нахохлил он иголки, словно ёршик,
И в злобе вдруг мальков давай рожать!
- К чему друг друга, сударь, устрашать?

Тащу ему я зеркало Шеары:
- Мой кавалер, себя скорей узри!
Не волосы, а щупальца-угри!
Противогаз милее, сударь, право!
Мне целоваться с вами не по нраву!
Здесь Октеон, как рак, вдруг покраснел.
Не руки - а железные клешни!
Вам устрицы по виду лишь сродни!
И не любовь - наука Ваш удел
С несовершенством, сударь, наших тел!

Про Дон Кихота и не только

Зашла Элписька в клан - и пасодобль плясать,
А воины глядят почти сурово.
- Что пляшешь? В Двар что ль завезли обновы?
Иль Стриагорн вдруг подарил массаж?

А я гляжу: колышется свеча,
Как Саламандры огненные пляски.
И пляшут отблески на краешке меча
У всех, кто ищет песнь в Драконьей сказке.

Вздохнула Ягуара о всех тех,
Кому забыли выдать приглашенье,
А где-то слышен РаскриуЦу смех-
Ему плевать на это достиженье.

Но латы чистит Дон Кихот на бал -
Наверно, ослеплен подводной девой.
Но редондильи сказочный астрал
Его сведет с уставшей королевой...

Она устало к вечеру зевнет,
Потом зевнут у ног ее драконы,
И пару нот трагических возьмет
Для Эль-Тобосо или для Вероны.

А Росинант куда-то все спешит -
Здесь всё "смешалось кони, люди".
Как в шахматах бывает тот гамбит,
Когда атака посильнее будет.

А он бежит с копьем наперевес,
Как в комментариях порой спешит Пушистя.
И бала Флаунгардии оркестр
Совсем забыл о высшем сценаристе.

- Возможно, Хаос захватил сей бал? -
Аквариус слезу пускает Приске.
А та ему толкует про астрал,
Когда слог Хаоса немного, но изыскан.

И Октеон взмахнул вдруг плавником:
- Да Приске нравится любое начинанье!
И пасодобль выводит так Шико,
Что дух захватывает у любой пираньи!

Затих оркестр! И вянет лилий цвет
На розовом коралловом пюпитре.
И гаснет бал в движениях карет,
И Сценарист волной выводит титры.

.

Хочется всех участников и читателей Флаунгардского бала поздравить с праздником Пасхи и с практически окончанием замечательного литературного турнира. Очень жаль, что ещё одна поэтическая страница "Большой книги Фэо" вот-вот будет перелистана. Еще один от меня экспромтик.


Дваровское пасхальное

Скрижали памяти, но не с горы Синай.
И письмена написаны чуть позже.
В душе моей свернулся милый ёжик,
А в сердце васильками грезит май.

Друзья! Подруги! Вас со светлой Пасхой!
- Христос воскресе! - пусть звучит в сердцах.
Пусть каждый к воскрешению причастен -
Пусть ветерок играется в цветах!

Пусть соловей надрывно, чисто, звонко
На майский лад настроит камертон.
Побаловав в душе моей ежонка,
Расправит крылья сказочный дракон.

Срывая цвет у ароматной вишни,
Незванным гостем ветер - на балу.
- Воистину воскресе! - слышно свыше,
И с искренностью - каждый поцелуй!

Здесь кто-то ищет исповедь бродяги,
А кто-то прославляет зов стихий.
Здесь всё смешалось - короли и маги,
Этюды, акварель, романс, стихи...

И день настроил огненно и бодро
Маэстозо аллегро в нужный такт...
И видятся мне Аладеи бёдра -
Танцующей в сиреневых цветах.

В пионах копошится томно Зигред
И гластится Чууги белый пух...
А дудочку найдет Вейко-пастух,
Чтоб усмирить беронских диких тигров.

Весна идет! Расмашисто и пылко!
И терпко пахнут травы под серпом.
И срезанная травником былинка
Тоскует здесь о зорбе боевом.

Мы - дети игр... И на плато сраженья
Сродни всё ж поединкам страстных муз.
И Флаунгард в сиянии медуз
Родит фантазии глубокое движенье.

Ещё немного - выпито вино...
Огни погашены. И опустела сцена.
Пульсирует Мирроу луч в окно,
Неся гармоний ток хаирским венам.

Публикую полный вариант конкурсной работы по литературному турниру "Флаунгардский бал".

Нимфея и Сугор

В подводном мире у подножья вечных скал,
Где древних ваз осколки, блеск сокровищ,
Задумала Нимфея сделать бал,
Чтоб позабавить им морских чудовищ.

В подводном мире, что заветная мечта
Всех менестрелей, странников, поэтов, -
Кораллов розоватые цвета
И флаундинов робких силуэты.

И вот Аквариус спешит принять гостей -
Хранитель тайн глубин до музыки охочий.
Лагмур оседлан — поспешай скорей,
Во Флаунгарде полонез грохочет.

Потом и вальса мелодичный звук
Русалок и ундин в водовороте кружит.
Паваны церемониальной полукруг
Восславит царство роковых жемчужин.

Богиня и мила, и холодна,
Как подобает по уставу всем богиням,
Немножечко она отрешена,
Когда звучит повсюду ее имя.

И вдруг является в оковах всех стихий
Сугор пред светлые Нимфеи грозной очи.
Она смеется: «Сочини стихи,
Чтоб чувствовать, как океан рокочет».

Шаркиды вздрогнули, услышав сей наказ,
Детеныш Корра даже встрепенулся.
На гусли возложив персты который раз,
Сугор к душе Нимфеи прикоснулся...

Запел Сугор о юности и бурях,
О красоте неведомых земель…
Кораллы поднимались из лазури,
Заслушался мелодией апрель.

Жемчужины звенели от истомы,
Во чреве моря будоража ил.
А в шахтах северных притихли даже гномы -
Звук гуслей в свои дали их манил.

Бесились волны, в пену разбиваясь,
И недра Хаоса рычали сгоряча,
А тени кораблей ломали сваи,
Скрипя бортом о призрачный причал.

- Так выходи на схватку, РаскриуЦу !
То пел Сугор про Флаунгарда глубину.
И слышалось, как струны гуслей рвутся,
Благословляя с Хаосом войну.

- Нельзя богине полюбить магмара! -
Окто-протектиус Аквариус вздыхал.
Но поздно! Слог живым нектаром
Пленил Нимфею грацией стиха...

Скользили силуэты флаундинов,
Актиний белый поднимался храм,
И слышался надрывный плач дельфинов,
На сердце у Нимфеи — жгучий шрам.

Остановитесь!.. Поздно! Слишком поздно!..
Богини сердце — в сотнях звонких брызг.
В ладонях у Сугора тают звезды:
Из сердца выпал жемчуг серебрист.

Затихла музыка, как сердце у амура.
И даже Хаос породил вдруг вздох!
Склонился Флаунгард пред трубадуром,
Презрительно промолвив: «Скоморох!».

С пренебреженьем кинули на сушу,
А жемчуг покатился по траве…
За что же поэтическую душу
Подводный мир предательски отверг?

- Сугор! - звала Гроза в объятьях молний,
Рыдая звонко проливным дождем,
Гусляр лежал на берегу безмолвно -
Садко Хаира забывался вечным сном.

Срывались камни — то рыдали рифы,
На тризне Ветер по Сугору тосковал.
В горах Чионьских рокотали ритмы -
Тревожил эхо Флаунгардский бал.

Возвращение Сугора
Часть I. В царстве Аида

- Певец Хаира? – Минос удивлён,
Коснулся «Одиссеи» он неспешно…
Сугор воскликнул:
- Что за странный сон!
- Добро пожаловать в Аид на суд умерших!

- Я умер? – А в ответ он слышит «Да»,
То тени гусляру мотив шептали.
Воспоминаний милых череда
Толпилась в душном и зловещем зале.

- Несите мне абаки и весы! –
Царь критский призракам повелевает хмуро.-
Так-так…посмотрим… Смерть, увы, красы –
Твой главный грех, хотя все бабы – дуры!

Моя жена резвилась вон с быком
И родила мне сына Минотавра!
Так…вижу: ты спустился глубоко,
Чтоб Флаундинии стяжать любовь и лавры.

- Ну что молчишь, Сугор? Ослеп ты и оглох?
Я, Минос, «Книгу судеб» изучаю…
Ха! Флаундины правы: скоморох! –
Сказал так Минос, а глаза – с печалью.

Привстал он с трона и в нутро глядит,
Трясется в гневе, жезлом бьет Сугора:
- Ну, отвечай! Иль молча в ад иди –
Безмолвные уйдут без приговора!

Сугор поднял прекрасные глаза:
- Прощенья нет мне – я убил Нимфею!
Скатилась непослушная слеза,
И гусли всхлипнули, хозяина жалея.

- Но я любил! Любил под рокот волн!
Любил с гармонией и силой диссонанса.
Любовь порой совсем не сладкий сон
С мотивами жестокого романса!

А кто любил, тот знает лезвий боль,
Что сердцу оставляет только шрамы!
Пойми певца, подземных врат король,
И разреши финал посмертной драмы!

- Певец Хаира!.. – Минос с трона встал
И подошел к неведомой картине.
(На ней какой-то был подводный бал
И жемчуг красовался на ундине).

И долго царь молчал среди теней,
И далеко витали его мысли.
- Безумная любовь последних дней, -
Его слова вдруг в воздухе повисли.

- Что ж помогу тебе вернуться в Фэо мир!
Твоя любовь твои грехи прощает.
Ты в состязании участие прими –
Там победителей в живой мир возвращают.

- Что за турнир?
- Турнир на пасодобль.
Условие: не знаешь ты партнершу.
Сугор в ответ:
- Согласен я, король!
А Минос жемчуг целовал в пригоршнях…

- Но просьба будет: там, на глубине,
Ундине передать жемчужин черных бусы,
Чтоб вспомнила кокетка обо мне.
Скажи ей, что сильны к ней мои чувства.

Часть II. Турнир «Пасодобль»

Атака, плащ – удар мулеты…
Сугор танцует пасодобль.
Звенят партнерши кастаньеты…
Тореро – непростая роль.

Экар – и алый плащ сверкает,
Коррида, головы наклон,
Такт аппель звонко высекает,
Напор, руки взмах, вновь уклон.

Как тряпку, девушку бросает,
Как пламень – наш тореадор,
Фламенко дробь – усмешка злая,
В глазах – и дерзость, и задор…

Она послушна и игрива.
И роза алая – в руке.
Сокрыта легкой дымкой дива.
Захват – и новое пике.

Экар – а в зале ликованье!
Атака снова – злится бык!
Корриды непокорный танец
Рождает у Сугора рык.

И вдруг слетает покрывало!
Нимфея перед ним лежит –
Покорностью околдовала,
У ног приняв смиренный вид.

Зал рукоплещет! Бык взъерошен!
И Минотавр несется к ним.
Удар – и рассекает кожу.
Аид плывет… Предвечный дым...

Часть III. Турнир муз

Куражится злой Минос:
- Мало зрелищ!
Да… пасодобль отменный у тебя.
Но обманул певца Хаира я!
И новое в моем мозгу созрело.

- Хочу турнир певцов. А ну-ка победи!
То не танцора жалкие ужимки!
(И женский силуэт в печальной дымке
Склонился на сугоровой груди).

- И снова не домой! А где-то зорбы
Пасутся на хаирских берегах!
И где-то, паруса вздымая гордо,
С ветрами борется мой призрачный фрегат.

- Певец Хаира! Принимай же вызов!
Турнир поэтов – состязанье муз.
В гармонии баллад и вокализов
Раскрой же половодье буйных чувств.

Но у тебя, Сугор, не прост соперник!
Орфей, сыграй на арфе золотой, -
И Минос нарочито сел манерно
На трон, из душ потерянных витой.

И вот Орфей семь струн заставил плакать –
Кифара застонала, ожила.
И мифы ожили – их тенор звал из мрака.
Тень Эвридики – в черных зеркалах…

Но возложил персты Сугор на струны
И гусли застонали в полутьме
О тихой гавани, о голубой лагуне,
Об отблесках Мирроу на холме…

О рифах и багряной дымке мая,
Об огненной потерянной земле,
О том, как океан, валы вздымая,
Мечтает о пиратском корабле…

И о прошедшей юности в штормах,
И о глазах искрящихся Нимфеи,
На глади вод танцующих кругах…
- Довольно! Хватит душу мучить, лицедеи!

А Минос нарочито слишком груб,
Сверкают молнии с Сугора на Орфея.
- Певец Хаира, ты мне очень люб…
И не хочу лишиться вас с Нимфеей.

Вы душу Миноса порвали невзначай!
Боли поэзии познал сейчас немало!..
Захлопнув «Книгу судеб», выпив чай,
Аида царь открыл свои порталы.

- Прощай, Орфей!
- Прощай, Сугор – мой брат!
И обнялись две родственные души.
Портал сиял, как ярый меценат,
Скупающий симфонии жемчужин…

Часть IV. Снова в Хаире

- Вставай, тореро мой прекрасный!-
Сквозь рокот волн он слышит зов…
Открыл глаза – какое счастье
Избавиться от вечных снов!

Нимфея сладко прикоснулась
К его устам:
- Ты долго спал!
Среди весеннего разгула
Их встретил флаунгардский бал.

Ликуют резвые ундины,
Эгер готов идти в сваты.
Благословляют флаундины
Союз Сугора и воды.

Аквариус вручает гусли
И говорит ему: «Прости».
(Весь диалог шел в этом русле
Со смыслом «нам всем по пути»).

Счастливые обид не помнят.
Нимфея, главное, жива.
И взгляд богини пылкий, томный –
Здесь ни к чему уже слова!

На шее у ундины жемчуг,
Что Минос передать велел.
- Где РаскриуЦу?
- Канул в вечность!
Сугор взял гусли и запел…

И Флаундиния склонилась
Перед искусством тонких струн,
Чтобы Любовь ко всем явилась
Под серенады белых лун…

Однако разносторонне и богато. Привет форниту - помогает на совесть

Терциус Аттий
Спасибо)

Флаунгардский бал (исполняется практически на мотив "Бель" Совместное творчество)))

Элпис:
Весна сменила зиму наконец-то,
И давит нам в подошвы так трава,
Что Приска здесь окажется права:
Очнувшись от зеленого протеста,
Нам благовест благоволит с Зюйд-веста.
Черемуха же с каждым днем душистей.
Читаю комментарии Пушисти.
И с Ягуарой лайкаю турнир,
Где, ароматом будоража мир,
Мне сакура протягивает кисти.
_ЯгуарА_
А этот бег от грусти до раздолья
Давно запущен в конкурсах игры,
Пересекаются с реальностью миры,
Насмешкой или плачем из неволи.
Где маревом огонь горит до боли.
Где лёд и пламень рассекая свет,
Сразятся в топах, не найдя ответ,
Мирроу луч, украдкой из-за тучи,
Коснётся воина спины могучей,
Кидая в воду розоватый цвет.
Приска:
И я бегу туда, где нет потемок,
Где боль напомнит, что реальна жизнь,
Хоть бесконечно молчалива высь,
А тишина взрывается спросонок
Хлопками барабанных перепонок...
Из клейких почек, появляясь, листья
В застывших нотах верхнего регистра
Звенят на ветках вишен в пустоту,
И, подводя заветную черту,
Сегодня я грущу о фаталисте.
Элпис:
Столы ломЯтся яствами морскими,
Похлебка рыбная и рыбье ассорти,
Рагу кальмара можно здесь найти,
И маринованные щупальца тугие,
И рыбный плов, рулеты паровые.
Речные водоросли довершат обед,
Шиз-пиво с раками оценит и эстет,
И линуйя, и "Лакомство русалок" -
Бал Флаунгарда сказочен и ярок.
Я ж доедаю с хрустом винегрет.

Для конкурса балагуров "Вот это поворот!" делала стилизацию под новеллы Роальда Даля, знаменитого своими неожиданными концовками и черным юмором. Мне показалось, что нечто подобное ближе всего к сути конкурса. В принципе я понимала, что к победе ведут более традиционные тексты. Итоги не были неожиданными. Среди победителей тексты романтичные, гладкие, классические, что и нравится большинству. Но мне хотелось поэкспериментировать вне зависимости от результата.
И пошалить)))

Густой, как сгущённое молоко, туман зловеще навис над болотом. Ядовитые, удушливые пары не давали разыграться ни фантазии, ни каким-либо добрым чувствам. Только ненависть ко всему живому. Жуткое коварство топи. Один неверный шаг – и хлюпкая трясина навсегда заключит тебя в свои мерзкие гибельные объятья. Никакой надежды! Никакой любви!
Выцветшими глазами на нас смотрит Богельф. Глазами ненавистной пустоты. Рычит.
- Главное его не блочить, - слышится мне из тумана звонкий голос геолога Гали.
Сила сердца дарует новые сила чудовищу. Приоткрывается портал в астральный коридор.
Всего один раз в жизни он полюбил! Это была она! Фея Тиндолин! Прекрасная, нежная, яркая. Они любили друг друга. По крайней мере, он так считал. С тех пор в наряде Богельфа – редкие золотистые цветы лилий среди болотника. Да, она любила эти болотные лилии. А еще ей нравилось его мощное тело, что вскормили непокорные болота.
Но однажды… Однажды в трактире у Мэри он прождал свою любимую весь день, но Тиндолин так и не прилетела к нему на свидание. Он рычал, злился, рвал на себе густо переплетенные цветы болотника и топтал их когтистыми лапами, словно ему станет легче, если под его ногами будет хотя бы что-то умирать и вянуть… Из черных бусинок глаз сверхмонстра потекла вонючая жижа трясины. Богельф притомился и задремал. Разбудили его звонкие голоса фей из соседней комнаты. Он заглянул в расщелину в стене.
- Ну как? Ты выиграла спор? – хихикнула шаловливая Леолина.
- Не поверишь, но на этот раз – да! – поддерживала ее веселье Тиндолин.
- И что на этот раз дал тебе за задание весельчак Шеймус? – кокетливо захлопала глазами Леолина. – И на что вы спорили? Снова на пальцы?
- Ага, на пальцы, - рассмеялась злорадно Тиндолин. – А задание было – влюбить в себя самого Богельфа!
Услышав такое, Богельф зарычал так, что весь трактир Мэри заходил ходуном, а стена с дырой развалилась окончательно. Перед феями вырос монстр с вялыми кувшинками в лапах, но Тиндолин не испугалась.
- Дорогой, ты так романтичен!– фея храбро надвигалась на огромного Богельфа, словно она - заправский вышибала «Трактира у Мэри». Тиндолин протянула руку к цветам. И тогда выкормыш болот с ужасом обратил внимание, что у его любимой феи всего два пальца на руке – большой и указательный! Богельф отшатнулся…
Богельф отшатнулся, споткнулся о рогатину, торчащую из топей, и с громким рыком упал к ногам геолога Гали…

Из отзыва Ижицы:
"№12. Эмоции были... автор смог заставить меня переживать героям. Но... материал, материал неправдоподобен, с данными героями в данном антураже этого быть не могло, на мой изощрённый читательский вкус.
1) Богельф абсолютно ничего не забыл в трактире у Мэри, чтобы когда-нибудь там бывать.
2) Если даже будет засуха, из-за которой болото начнёт гореть и ему придётся уносить ноги, нелюдимый босс пойдёт к своей покровительнице Аладее, а не в места скопления своих потенциальных убийц.
3) Ладно проказницы феи могут спорить на части своих конечностей, у них по волшебству ещё отрастут, но чтобы Шеймус спорил - а чем он на музыкальном инструменте играть будет в случае проигрыша? Совсем крыша поехала что ли?
Вот не удивлюсь если это Ясон писал, у нас с ним логика неикогда не совпадала".
Дык конкурс же "Вот это поворот")))

Приске
В подводном мире у подножья вечных скал,
Где древних ваз осколки, блеск сокровищ,
Задумала вдруг Приска сделать бал,
Чтоб позабавить им морских чудовищ.

Шаркиды счастливы, и Корр устроил вальс,
Нимфея булькнула от радости в полете.
- Позвольте пригласить на танец Вас, -
Сугор так Приске. - Или вдруг пошлете?

Нимфея в бешенстве! И ревность сердце жжет.
Как Зигреды, слетелись конкурсанты...
О Приске сладкозвучной всё поёт!
Аллегро чудное выводят музыканты!

Эх, говорила Приске Анн Кристин:
Долой богинь изменчиво-подводных...
И грянул бал- и танцы флаундин
Воспело множество талантов из народа!
Экспромтик))

На высоте, изящно, плодотворно.
Но я не я бы был, если б не добавил каплю яда в эпиграмме



Эссе, сонеты, редондильи...
Стихов безумство, прозы пир.
От Колымы и до Севильи
Пробит строкою   Элпис [9] мир.

Как хорошо, что в мире этом
Компьютер скрип пера сменил!
А то б лишилась вся планета
Гусей, бумаги и чернил.

Терциус Аттий
Энто точно)))
Кстати дома храню гусиное перо, что 2 года назад привезла с Михайловского.

Ищу во Флаундинии
Жемчужину особую,
Но отраженье с вишнями
На глади вод коробится.

Пишу я редондилию,
Как Приска повелела нам,
Как жаль, что не ундина я
Или русалка белая.

Но лавы песня жаркая
Как пасодобля музыка.
Танцует пламя Марицы,
Играя Хабу чувствами.

И кажется, и гластится
Танцующих сражение -
То вишни манят сладостью
И алым сумасшествием.

Конкурсная работа. "Тепло родного дома".
Из записок ящера
11.11.2018. Заброшенный грот. Курган смерти.
… странная история, - сказал Стриагорн, почтительно склонившись у ног Шеары…
12.11.2018. Заброшенный грот.
… нас мучает нашествие мертвецов, но, может быть, оно и к лучшему…
13.11.2018. Заброшенный грот.
…Гусляр Сугор плавно опустил свои руки на музыкальный инструмент. И гусли запели о райском уголке Фэо, о любви и предательстве… некогда был моряком… Много повидал на своем веку…
Мы с ним разговорились, и он…
14.11.2018. Заброшенный грот.
…Безумно хочется курить… и вдыхать аромат сухих лилий… Может… поздно…
15.11.2018. Остров Фей-Го.
Ох, неспокойные пошли нынче балагуры! Традиции семьи. Хм… Какая может быть семья у меня, древнего ящера? Я настолько древний, что вообще забыл, что такое семья. Вот сейчас набью свою любимую трубочку сушеными листьями ароматных лилий и попробую вспомнить…
Давно это было. Мир Фэо тогда еще возлежал у ног величественной Шеары маленьким котенком, а ее драконы только зародились в своих огромных коконах. Два кокона – белый и черный – возвышались по бокам у ее позолоченного престола. И мы, первые обитатели Фэо, ходили поклониться нашей владычице, а заодно и посмотреть на эти гигантские ядра. Но однажды раздался страшный треск в нашем первозданном королевстве. Это рождались два могучих дракона – охранника Шеары - Стриагорн и Эрифариус. Это было незабываемо! И я поспешил возложить свои дары к ногам прекраснейшей из прекраснейших женщин. Но когда я любовался дракончиками, меня кто-то толкнул в толпе зевак. Я обернулся… Это была она… Какой волнующий аромат лилий… Да, это была она… Прекрасная огненная саламандра Салабея. Она протянула мне белоснежную лилию, а я, как дурак, растаял в ее жгучих глазах. Она танцевала канкан в одном из трактиров на острове Фей-Го, веселя различных подвыпивших моряков.
Аромат белой лилии… Как приятно он щекочет мне ноздри. Из табачного дыма мне иногда проступает силуэт Салабеи, она мне улыбается…
И мы стали жить вместе. Она по ночам танцевала свой дурацкий канкан, ублажая заезжих моряков, а я в Заброшенном гроте занимал захожих игроков всяческими заданиями. Каждое утро я ее ждал с ночной работы с белоснежной лилией в лапах. Она легко влетала, словно райская птичка, в нашу хижину на берегу Фей-Го, порывисто вырывала из моих лап лилию и вставляла ее в свои огненные локоны, а затем танцевала мне одному страстный канкан. А потом у нас родилась малютка Эльвердинг.
Дочка росла красавицей. Она, как и ее мама, тоже полюбила белые лилии. Каждое утро я заваривал ароматный черный кофе, делал бутерброды из черной и красной икры. И мы втроем завтракали на берегу моря в наших шезлонгах, наслаждаясь морской идиллией с багряной дымкой рассвета. Салабея целовала меня и дочку и после завтрака танцевала свой коронный танец только для нас…
Аромат белой лилии… Снова сквозь табачный дым мне проступает знакомый силуэт. Она манит меня в свои розовые дали…
Но однажды утром Салабея не вернулась. А мы с Эльвердинг ждали её. Я все равно каждое утро накрывал пляжный столик на три персоны, но кофе Салабеи остывал, совсем ею не тронутый.
Куда ты манишь меня, Салабея? И где ты, любовь моя?
Я думал, что она встретила иного какого-нибудь ящера и теперь ему танцует свой огненный канкан.
Лишь через много лет я узнал от моряка Сеймура, что Салабея погибла от руки подвыпившего матроса. Я не верю, что она умерла. Точнее, не хочу в это верить. Нет, пусть она танцует свой канкан другому ящеру! Но только пусть живет! Я не хочу знать подробностей того случая.
Каждый год в день ее рождения, 15 ноября, я еду на остров Фей-Го в нашу лачугу, плету венок из белоснежных лилий и опускаю на рассвете его на искрящиеся от багряного Мирроу волны… Венок плавно качается от движения серебряных волн, а я шепчу той, кого никогда не переставал любить:
- Салабея…
Выходит, что даже у меня, у древнего ящера, есть свои семейные традиции…
Снежинки мерно падают с виртуальных небес Фэо. А из ароматного табачного дыма проступает силуэт моей незабываемой Салабеи. Куда ты манишь меня, моя божественная, моя прекрасная, моя огненная танцовщица?..