«Страшный сон» (Прием работ)

Небо Басгории затянуло свинцово-серыми тучами. Безликие, некогда обладавшие плотью и кровью, смиренно ждали новых смельчаков, готовых пополнить ряды толкователей видений. Однако день не задался с самого утра. Посетителей не было. Всевидящее око предательски молчало, не давая Безликим отличить одно видение от другого и понять, что же случилось. Не желая мириться с таким состоянием дел, один из Безликих решил заглянуть в зеркало сущности и увидеть наконец то, что должен был видеть и без него. Нервно схватив зеркало со стола и поднеся его к лицу, Безликий в ужасе застыл... Но резкий стук в дверь вывел его из дремоты. Приснится же такое!

Задание:

Напишите леденящую душу историю о страшном сне любого из жителей Фэо. Поведайте о том, что именно наводило ужас на героя в его кошмаре! Одинаково приветствуются как ужастики, так и юмористические рассказы!

Общие требования:

1. Форма творчества: проза.
2. Тематика конкурса: Легенда Наследие Драконов. Ваша работа должна быть написана о фэнтезийном мире Фэо, в котором живет ваш персонаж (игровой процесс, игровой сленг и реальность находятся за пределами этого мира).
3. Объем: не менее 2000 символов без пробелов.

Прежде чем приступить к написанию работы, настоятельно рекомендуем ознакомиться с Полезной Информацией по литературным конкурсам, а также с условиями участия.

Условия участия:

1. В конкурсе могут принимать участие персонажи от 3-го уровня.
2. От одного участника принимается только первая работа, другие его работы оцениваться не будут. Изменения и дополнения не принимаются. Автор может исправить свое сообщение в течение 3-х минут после его публикации с помощью специального форумного инструмента.
3. Работы не должны нарушать правила форума, правила игры, пользовательское соглашение или законы РФ. Такие работы будут удалены, а участники — дисквалифицированы.
4. Работа должна быть написана для конкурса. Использование ранее опубликованных работ или материалов сторонних ресурсов запрещено как полностью, так и частично.
5. Запрещено публиковать свои работы на сторонних ресурсах до момента объявления результатов конкурса.



Топ для публикации работ. Посторонние сообщения запрещены и будут удаляться. Вопросы и обсуждение в специальной теме. (кликабельно)

Система начисления баллов:

На оценку будут влиять следующие критерии, оцениваемые по 10-балльной шкале:
— Художественная ценность. Оценивается грамотность, выразительность образов и лексическое разнообразие.
— Точность выполнения обязательных требований. Оценивается соответствие работы заданной форме творчества (проза), тематике конкурса (Ваша работа должны быть о мире Фэо!) и соблюдение объема.
— Писательские навыки. Оцениваются целостность и оригинальность композиции, логика построения сюжета, внимательность к характерам героев и деталям.
— Соответствие заданию.



Шесть участников с обоих серверов будут признаны победителями. Одной работе будет присуждено первое место, две работы займут второе место, третье место получат три работы. Участники, которые получили за работу 20 и более баллов, но не вошли в число главных призеров, станут обладателями поощрительного приза.

Внимание! Если вы сменили ник или сервер до выдачи награды за конкурс, то обязательно сообщите об этом, отправив письмо на balagury@bk.ru! В случае несоответствия ника или сервера призы выданы НЕ будут.

Награды победителям:

1 место: Монета «Балагрион» 2 шт., Монета «Талант» 150 шт.
2 место: Монета «Балагрион» 2 шт., Монета «Талант» 100 шт.
3 место: Монета «Балагрион» 2 шт., Монета «Талант» 50 шт.

Поощрительный приз: Монета «Балагрион» 1 шт., Монета «Талант» 30 шт.

Результаты

(кликабельно)

Ворожея не любила нежиться по утрам, однако это утро обещало стать исключением. За окном все было серым – октябрь не оставлял скромным лучам солнца ни малейшего шанса. Неприятная пора, проснувшись в которую в голове невольно рождается одна-единственная мысль – снова забыться сном. Но ворожея находила в подобной погоде спокойствие. Воистину, медиумы – странный люд.
Блодияра протерла заспанные глаза, поморщилась, и слегка приоткрыла их. Знакомые очертания ее обители нечетко всплыли перед взором. Свеча, зажженная накануне полностью сгорела, и комната была окутана утренним полумраком: деревянные стены, дубовый комод, старое напольное зеркало, доставшееся от прабабушки… Блодияра прищурилась и бросила быстрый взгляд на дверной проем, ведущий из спальни в гостиную для посетителей, затем вернула его к зеркалу и… обомлела.
Из-за дверного проема, отражавшегося в зеркале, выглядывало черное нечто – не полностью, а лишь наполовину, так, что видно было один большой глаз с расплывшимся черным зрачком и пробирающую насквозь ухмылку. Существо отражалось в зеркале, в то время как в самом дверном проеме его не было. Оно не просто наблюдало, оно выжидало, когда его увидят. Оно наслаждалось последующим ужасом своей жертвы. Ворожея хотела закричать, но из горла с трудом вырвался только сжатый хрип. Тело онемело – она не могла вскочить, закрыться под одеяло, отвернуться или хотя бы зажмурить глаза.
Ужас в зеркале тем временем еще больше исказился в злорадной улыбке – он явно понимал, что происходит, понимал, что его заметили, что его страшно испугались. Он медленно начал выползать из-за угла.
«Не может быть… не может быть…» - шептала про себя Блодияра. – «мой дом оберегают чары нескольких поколений! Нечисти сюда вход запрещен! Силы хаоса обходят наш очаг стороной уже несколько сотен лет! Этого не может быть! О, Шеара!»
Существо уже полностью просунуло голову в дверной проем.
«Нас разделяет зеркальная линия» – проносилось в голове. – «зеркала – могучие порталы. С их помощью экзорцисты изгоняют нечистых духов из тел одержимых. Ему не прорваться!» - она перевела взгляд с зеркала на дверной проем и слезы затрепетали в ее очах.
Ночное чудовище глядело прямо на нее. Теперь оно не просто отражалось в зеркале – оно было реально. Ладонь с уродливыми длинными пальцами, покрытыми струпьями, медленно легла на отворенную дверь. К видению добавился невнятный пугающий шепот. Блодияра расплакалась в немом ужасе. В какой-то момент она услышала за окном собачий лай и метнула взгляд на окно, а затем со стороны двери донеслось леденящее душу рычание. Она посмотрела туда и сердце ее сжалось. Монстр стоял прямо перед ней – темный силуэт, горящие глаза с огромными зрачками, садистская улыбка – он начал медленно опускаться к постели.
«О, скорее бы умереть» - молила про себя ведунья. – «скорее бы моя бедная душа покинула это тело, что так скоро станет трапезой для темных сил»...



Блодияра открыла глаза и резко вздохнула. Солнце заливало комнату – ласковый октябрь будто с уважением жал руку поверженному противнику – лету, дозволяя попрощаться перед уходом. Дверной проем был пуст, как и старое зеркало – ни следа ночного гостя.
- Все-таки Панеоник был прав, - молвила ворожея, садясь на краю своего ложа и неспешно потирая пульсирующие виски. – Наука иногда бывает точнее мистики. Этот сонный паралич действительно существует...

Сон про любовь

Одним дождливым вечером в гильдии мастеров кипела работа. Алхимик и травник совместно пытались изобрести новый целебный отвар по поручению самого старца. В последнее время здоровье Багурона начало подводить, и он решил обратиться за помощью к знающим мастерам. Вечер уже близился к ночи, а нужного результата добиться все никак не получалось. Тогда травник отправился на поиски новых ингредиентов за пределы города, а алхимик решил маленько передохнуть, уж больно он сильно в тот день устал. Приснился сон ему да такой, что не отличить от реальности. После возвращения Фоглио, они активно продолжили начатое. Спустя пару часов труда все-таки удалось получить нужную консистенцию зелья. Времени проверять на побочные эффекты не оставалось, и два мастера отправились с радостной вестью к старцу. Радости у деда не было предела, ведь болезнь уже совсем разбушевалась и самочувствие было ужасным. Без лишних вопросов Багурон выпил вс1 зелье до последней капли и щедро отблагодарил двух умельцев. Уже через несколько минут состояние старца заметно улучшилось, а спустя еще пару часов так и вовсе болезнь окончательно отступила. Багурон велел мастерам сделать немедленно еще такого зелья про запас, если вдруг кто-то серьезно заболеет, и времени ждать изготовления не будет. Двое друзей послушно отправились на поиски новых ингредиентов и уже к этому же вечеру все запасы волшебного зелья были готовы и переданы в город. Однако через несколько часов в гильдию с дикими воплями вломилась путана Мариэтта. "Вы чем бестолочи старика накормили то?" - начала кричать она с порога даже без приветствия. Выяснилось, что побочный эффект у снадобья все-таки имеется, а именно больно сильно оно повышает эррекцию и сексуальное желание. Как потом выяснилось старец всё это время у путаны провел и уходить совершенно не собирался, пока она сама его насильно не прогнала. Так мало того Багурон зельем поделился и с приближенными, таким образом напиток попробовали и Остап, и воевода Дамирус, и многие другие. Внимание к Мариэтте в тот вечер было особенно повышенное и она прибежала прятаться в гильдию к двум виновникам сложившейся ситуации. Но все вокруг об этом каким-то образом узнали и начали настойчиво ломиться в дверь гильдии. Наконец-то дверь вышибают, и тут Калиостро вскакивает в холодном поту и видит травника, промокшего до нитки. "Ты чего не открываешь то? Оглох что-ли?" - нервно спросил Фоглио. "Да мне тут сон приснился ужасный, давай уже доварим зелье, но надо будет обязательно испытать" - заспанным голосом ответил алхимик. Друзья принялись за дальнейшую работу и успешно закончили процесс.

«бывает так, что видишь сон
как будто жизнь где ты герой
какую то свою играешь роль…»

В Фэо во всю царила осень, приближался Хэллоуин, жители готовились к празднику, украшая свои дворы пухлыми нарезными тыквами с ужасающими ухмылками. Мальчик Лука до позднего вечера собирал огневики, чтобы отдать их антиквару по их договоренности и теперь спешил к нему, отдать свой «урожай» за день. Отдав цветы антиквару, он скорее побежал домой, ведь нужно было ещё успеть и самому украсить свою пещеру. Закончив, любуясь на дело своих рук – три тыквы были с жуткими рожицами, а одна- с умильной улыбкой-он расставил их во «дворе», умильную тыкву поставил на окно, поужинал и лёг спать, завтра предстояло много дел….
- Хозяин…Хозяин просыпайтесь!
- Ну ещё пять минуточек!
- Хозяин, очнитесь!
Лука открыл заспанные глаза и заорал – над кроватью стояло зомби! От неожиданности зомби отпрянул, ударился об стену и у него отвалилась рука – «ну вооот, теперь снова вставляй её, мучайся» - грустно протянул зомби. Лука взметнулся над кроватью, но тут взглянул в зеркало, висевшее во всю стену у противоположной стены, и обомлел – чёрный тлеющий балахон – писк моды мертвецов, неестественно длинные пальцы с ногтями, которые довели бы до обморока ни одну маникюршу и жуткий потусторонний зелёный свет из глаз (в темноте можно обойтись без фонарика, вскользь подумалось Луке) – баааа, да я же чиньонский чернокнижник!(((
- Где я?! Что со мной?!
- Хозяин, вы что, всё забыли? Вы – великий чиньонский чернокнижник, равный богам, повелитель нежити, гуру некромантии и гроза всех магических трактатов(тут Луке пришла в голову мысль, что где то он уже слышал такие длинные титулы-в фэо маги порой ловили «картинки» из иного мира и показывали их простым жителям), мы в вашем поместье, каждый ноябрь вы с друзьями ходите в баню собираете войско нежити и идёте войной на Фэо!
- А… да? *Лука недоверчиво прищурился….* Если я твой повелитель – станцуй мне…
Зомби взял целой рукой оторванную и закружился с ней, изображая вальс…
Лука хотел убежать, дав зомби задание, но увидев это зрелище забылся и чуть не умер со смеху…
Что же, если я теперь чернокнижник, нужно воспользоваться моментом! Отсмеявшись, Лука сказал зомби – построй мою армию, есть дело! Зомби бросился исполнять, а Лука стал разглядывать себя в зеркало немного кружась – тут в его руках возник мертвенный магический череп, из которого посыпались искры как фейерверки – мальчик от неожиданности выронил череп и спрятался под кровать. Убедившись, что импровизированный фейерверк прекратился – вылез из своего убежища. Нет, так дело у нас не пойдёт-сказал он – и засунул череп под кровать в дальний угол. Выполнивший поручение зомби и спешивший доложить об этом, застал своего хозяина в весьма красноречивой позе:
- А что это вы делаете, мастер?
- Да вот… пыль протирал, грязно тут у вас
- Пыль… гхм… всё готово, сэр!
- Ну пошли… Идя по длинным мрачным коридорам поместья, от убранства которых Левретта от зависти сгрызла бы все пальцы, будь ещё жива, Лука подумал, что уборка бы тут и правда не помешала – все эти черепа, мрачные канделябры, странные пугающие артефакты-на помойку(тут бы её и вовсе схватил удар). На улице их ждало огромное войско нежити-зомби, мертвецы, упыри, нетопыри и умертвия – все стояли по стойке смирно и ждали приказов
- Гхм…гхм… *от вида этого «великолепия» Лука немного оторопел, но быстро взял себя в руки* Итак! Ребята!(«ребята» при этих словах оживились и заинтересованно посмотрели на своего хозяина) – забудьте про ноябрь! И про войну на Фэо тоже! С этого дня мы идём на Фэо лишь с дружественной войной – сегодня Хэллоуин и ваша цель-пугать жителей, чтобы они в обмен дарили вам сладости- а вы их приносили мне! Лука был героем в душе и раз уж он стал чернокнижиком, то решил тот же час покончить с хаосом. А так как он был и ребёнком-не смог удержаться поесть и конфет. Всем мертвякам, конечно, ещё долго пришлось объяснять, что пугать надо не до смерти и даже не до немоты и седых волос, но в итоге у мальчика всё получилось! К вечеру войско отправилось в Фэо, периодически возвращаясь с «добычей». Лука объедался конфетами и был счастлив…
Проснулся он от лучей осеннего солнца, заглянувших в окно. Это всего лишь сон, подумал мальчик, встал с кровати, улыбнулся, посмотрел на себя в зеркало и довольный поспешил по делам. Он уже этого не видел, но его отражение сменилось улыбающимся чернокнижником…

Чу! Опасность! Вперед, бежать, быстрее!
Он прыжком сорвался с места и помчался изо всех сил, не разбирая дороги, не тратя время на попытки понять, кто или что катится за спиной, гоня впереди себя волну слепого ужаса. Лишь бы спастись, оторваться, лишь бы оно потеряло из виду, перестало чуять его страх.
Что это, там впереди? Знакомые очертания леса, знакомая опушка, но почему-то все вокруг в густом тумане, как молоко, как кисель, вьются белёсые ленты, скрывая, скрадывая очертания, приглушая, искажая звуки, да так, что собственное тяжелое дыхание кажется предсмертным хрипом умирающего.
Где он? Какой знакомый замшелый валун, а чуть дальше роща орешника и должен быть веселый перекат ручейка между деревьями. Пить! От долгого бега в вязком, плотном воздухе надсадно болели горло и легкие. Он добежал до воды, нагнулся и отшатнулся, невнятно ругаясь сквозь сжатые зубы. Вместо звонкого ключа в русле ворочалась вязкая зловонная жижа, исходящая пузырями явно ядовитого пара. Он оглянулся, ужас, что гнал его вперед, отстал, дав ему немного времени прийти в себя. Надо отдышаться. Воздух приходилось с силой прогонять через грудь, тяжелый, наполненный влагой, не приносящий облегченья. Жаль, не нашел времени отрастить жабры, хмыкнул он про себя.
И все таки он знал это место, но воспоминания в голове вытеснил туман. Кто он? Что здесь происходит? Кто гонится за ним? Вопросы роились в голове, не находя ответов. Оставив бесплодные попытки найти хоть одну разгадку, он пошел вперед, постоянно оглядываясь, хотя этого можно было и не делать. Когда преследователь найдет его, он сам даст о себе знать. Еще один невеселый смешок.
Звук! Кто-то был там, впереди, среди осклизлых стволов без листьев, что здесь были вместо деревьев. Кто ты? Подожди! Вместо окрика из горла вырвалось сипение. Собрать силы, догнать, вдруг тот, кто уходит в чащу, сможет помочь ему? Стой! Мелькает что-то белое впереди, сливаясь с туманом. Собрать силы, рывок вперед, почти догнал! Девушка! Лицо опущено, бредет будто наощупь, будто ведомая кем-то извне, руки прижаты к груди в жесте безмолвного отчаяния. Что же это, кто завел ее сюда, зачем?
Нога соскользнула с камня, тело, оставшись без опоры, рухнуло оземь, руки шарили по грязи в поисках опоры. Безмолвная бредущая впереди оглянулась на звук удара и мельком он увидел ее лицо, скорбное и будто подернутое тенью. Озарение вспышкой разогнало туман в голове и дало путь памяти. Девушка, она... она.. Орлуфия! Да, Орлуфия! Лавиной хлынули воспоминания и каждое отзывалось болью, но он упорно, сжав зубы, смотрел все глубже и глубже внутрь, силясь понять, силясь вернуть себя.
Орлуфия, имя было пронизано нежностью и смехом, искренностью и любовью, отцовской любовью. Отцовской? Да, она его дочь! А он... Он воевода, охраняющий покой столицы людской, Дамирус, имя которого было известно далеко окрест и часто его произносили с ненавистью, ведь не раз он пресекал темные козни и переходил дорогу неправедным силам.
Но как он оказался в этой кошмарной реальности, только отдаленно напоминавшей Дикую Пущу, лес, что рос рядом с его домом, и, самое главное, почему здесь Орфулия? И где она? Где?
Девушка шла дальше, равнодушно отвернувшись, не признав родное лицо, не выказав даже капли эмоций, все больше и больше отдаляясь от отца.
Снова собраться, вперед, не обращать внимания на слабость, на то, что перед глазами все плывет, на то, что силы стремительно покидают его, вперед, спасти, смочь защитить, Орлуфия! Стой! Не уходи! Орлуфия!
Бледная фигура молча скрывалась в чаще, еще немного, буквально несколько шагов и вот уже пропала из виду, будто живые полосы тумана свились за ее спиной в непроницаемую завесу и единственное, что услышал воевода перед тем, как угасло зрение, был безумный хохот, дикий, жадный, будто смеялось само зло, торжествуя в своей победе.




Он поднял голову, рот был полон кровью, сплюнул, вытер щеку кулаком. Где он? Это больше не лес, вернее, его жуткое подобие, вокруг были скалы, высились отроги гор, над головой бились с ветром тяжелые красные тучи. Откуда-то доносился яростный рев прибоя.
Встать, пошатываясь, но встать и идти, направление подскажет чутье. Он сделал несколько неуверенных шагов, как понял, что что-то произошло. Тишина, резко пропали звуки, тишина такая, что стал слышен шум крови в ушах и одновременно налетел ужас, ослепил, сдавил грудь, не давая сделать даже маленький вдох. Снова он! Преследователь вернулся. Бежать, рукой опираясь на склон и помогая себе ориентироваться, бежать, потому что от мысли, что нечто сзади его догонит, леденело сердце.
Тропинка, под ногами было нечто вроде тропы, вилась среди валунов, помогая избегать острых гребней камней, не слишком ли вовремя здесь она? Что впереди? Скалы щерились кинжальными зубьями, тянулись к нему крючьями сухих корней, скалились провалами, откуда несло могильным смрадом, а путь все вел его вперед, не оставляя ни малейшего шанса свернуть.
Хрип, дыхание вперемешку с кровью, малодушная мысль - упасть и дождаться? Оборвать мучения? Перед глазами снова встала безмолвная фигура в лесу, как кукла, ведомая нитями в темноту чащи. Нет! Собраться, дочь, Орлуфия, найти, спасти!
Решимость придала сил, пелена перед глазами рассеялась, дышать стало легче. Свернув в очередной раз, тропа кончилась у зева пещеры. Ловушка? Уже не все ли равно, здесь явно не он двигает фигуры на доске. Вперед, это слово было словно высечено на обратной стороне его век, вперед, нельзя останавливаться.
Темно, лучи света обрывались у входа, будто обрезанные ножом, смрадно, запах, отвратительный, чуждый, воевода не знал существа, кому бы он мог принадлежать. Вперед, во тьму, которая ближе к центру пещеры рассеивалась красными сполохами. Костры, странные костры неестественно-красного цвета метались по периметру, не давая дыма. Жутким изломам огня вторил танец странных существ, рваные движения и гортанное пение которых было обращено к центру подземелья, к глыбе, что была озарена мертвенным светом.
Это, это... Нет, не может быть, это жертвенник? Гладкий, отполированный камень, с желобками для стока крови, выдолбленными по краям. На поверхности ничком лежала девушка, на ней была старинная мантия, шею стягивало ожерелье, золотое, с зубцами, острыми и будто слегка шевелящимися.
Что происходит? Что за дикий, противоестественный ритуал, в который втянули его дочь? Орлуфия! Очнись! Очнись!
Воздух, почему такой вязкий? Движения замедлены, будто тело в воске. Рывок, протянуть руку, стащить с камня, помешать, прервать...
Поздно. Танец достиг своего апогея, фигуры рухнули на пол, протянув руки к девушке, своды пещеры сотрясались от одного слова, хором выдыхаемого в экстазе: РаскриуЦу, РаскриуЦу, РАСКРИУЦУ!!!
Орлуфия, нет! Девушка выгнулась, хрипя, скрюченными пальцами пытаясь сорвать с себя ожерелье, безуспешно тщясь, но золотистые отростки впились в шею жертвы, мгновенно окрасившись кровью. Мантия облепила худую фигурку, как кокон бабочки скрывает ее метаморфозу от взглядов извне.
Нет, борись, борись! Крик, всхлип, рука, протянутая к камню. Слезы пеленой, но сморгнуть невозможно, воздух по прежнему как смола, а он как мушка, попавшая в янтарь. Все же ловушка, но уже все равно.
Треск ушел эхом под своды пещеры, мантия опала обрывками на камень, девушка, поведя плечами, легко опустилась босыми ногами на холодный пол. Фигуры на нем по прежнему лежали изломанной грудой, но шепот, исходящий от них, изменился. Что они говорят? Они... Они радуются! Пришел! Пришел! ПРИШЕЛ!!! Летит от существа к существу торжествующий крик.
Орлуфия! Рыдающий всхлип и страшное понимание, что это больше не она. Не его дочь, милая, озорная и смешливая. Призванный. Не дочь. Но кто? Кто пришел в этот мир в ее облике?
Оно обернулось. Стираются человеческие черты лица, зрачки наливаются чернотой, клыки ползут изо рта и когти рассекают нежную кожу пальцев.
"Слышшшшишь меня? - Шипение, вырывающееся из оскаленного рта. - Слышшишь, воевода? Ссссспасибо! Ты воссссспитал прекрасную дочь, её тело будет служить мне верой и правдой. Мне, полубогу Хаоса РаскриуЦу. Гордисссссь, ты сыграл немаловажную роль в моем возвращении."
И тут преследователь наконец-то настиг Дамируса, обволок и потушил свет в его сердце, оказавшись виной, неизбывным чувством вины, от которого можно выть и кататься по полу, царапая равнодушный камень ногтями, посылать проклятья и мольбы небесам, но это все бессмысленно, абсолютно бессмысленно, ибо не смог, не уберег, не спас и жить теперь с таким грузом незачем и ненужно.



Крик, ночь, смятая простынь, тяжелое дыхание, заполошной птицей бьющееся сердце. Дамирус обвел взглядом горницу, не веря, что перед ним его привычная спальня, а не пещера и жертвенный камень, на котором оборвалась жизнь его дочери. Орфулия! Крик, сменившийся кашлем, от натуги горло передавило обручем. Глоток воды из кувшина со столика у кровати. Успокоиться. Взгляд, до того бесцельно блуждавший, упал на стол и белый листок на нем. Письмо. Письмо от дочери. Пишет, что все благополучно, на Фей-го общими усилиями выстроен крепкий аванпост, успешно отражающий натиск хаоса, что летом приедет в гости с караваном огрийских купцов и чтобы не забыл приготовить ее любимый пирог с яблоками к приезду.
Ведь все же кончилось благополучно, почему же так неспокойно? Отчего преследуют страшные сны, все чаще и чаще? Но ведь полубог хаоса упокоился в подводной темнице и теперь больше не сможет потревожить мир Фэо?
Вздох, другой. Успокоиться. Все в прошлом. Все позади. Возраст даёт о себе знать. Не забыть сходить к Самуилу, попросить отваров успокаивающих трав.
Он снова лёг, укрывшись одеялом и спустя время забылся сном.


И никто не увидел, что глубоко под водой по каменному саркофагу, в котором был заточен полубог хаоса, змеёй пошла мелкая сеть трещин.

Это происходило снова.

Какая-то часть ее сознания знала, что это сон. Люди говорили, что, осознав, что находишься в сновидении, им якобы можно управлять, а приложив некоторые усилия – даже и проснуться. Враки, как всегда. Сорена не могла проснуться. Она могла лишь раз за разом пропускать пятерню сквозь свои пышные белокурые волосы, давясь слезами при виде прядей, отслаивающихся от макушки и остающихся на пальцах.
Волосы просто... выпадали. Целые клоки отмирали и падали на землю, стоило ей дотронуться до головы. Вот шмякнулась в грязь косичка с вплетенными в нее ракушками, которую кикимора соорудила ей эти утром. Захлебываясь рыданиями, русалка хватала волосы и, обезумев от отчаянья, пыталась было прилепить обратно, на твердый, гладкий почти совершенно лысый уже череп...
Паника клокотала в горле. Однако даже хуже нее была всепоглощающая беспомощность. Трясущиеся пальцы перебирали выпавшие пряди, охапка которых все росла. В безумном порыве русалка схватила пучок водорослей и, подвывая, словно ополоумевшая, попыталась пристроить на голову, чтобы хоть так, хоть ненадолго, скрыть в одночасье постигшее ее уродство...

Сорена проснулась от крика. Тяжело дыша, утирая с лица холодный пот, не сразу она поняла, что крик был ее собственный. Осознание того, что все произошедшее было лишь сном, приходило медленно... Она судорожно вцепилась в свои волосы – все еще роскошные и густые, абсолютно здоровые. Облегчение прокатилось по разгоряченному сном телу мощной волной. Она в порядке. Они тут, с ней, они все еще ее...

* * *

- Смотри, все знай расчесывается!
Два вооруженных до зубов воина, мерно покачиваясь на спинах эндаргов в такт неторопливой поступи животных, обменялись ухмылками.
- Да-а-а... Вот у кого не жизнь, а сладкая ишмойя! Знай сиди себе с утра до вечера, любуйся на свое отражение в водоеме да патлы чеши!
Сорена проводила мужланов взглядом. Рука с гребешком ходила по идеально уже расчесанной копне белокурых волос вверх-вниз, вверх-вниз, с постоянством одержимой.
Видят боги, она готова была отдать все сокровища мира, готова была сделать что угодно, лишь бы получить возможность перестать обсессивно трогать собственные волосы. Но делать этого было нельзя. Лишь только она переставала, удушливой волной накатывала паника, и давешний кошмар представал пред глазами свежее и ярче прежнего...

Ничего. Уже почти полдень, а от полдня и до заката недалеко. Может, сегодня боги смилуются и пошлют ей крепкий сон без сновидений. Правда, за последнюю неделю ужасный кошмар снился ей уже четвертый раз. Сорена устало повела затекшими плечами и обвела окрестности осоловелым взглядом давно не спавшего человека. Ох, боги, может, хотя бы сегодня...

Прием работ завершен.