Смех и слезы перса.

Осень в сумерках в город вошла.
Не заметив, что плащ ее мокнет,
По проспекту брела до угла
И смотрела в открытые окна.
Зашуршал пожелтевший каштан:
«Что не спишь, вся до нитки промокла?..»
Зачаровано глядя в экран,
Осень стукнула нервно по стеклам:
«Дежавю: он здесь был год назад,
Человек за столом в кабинете.
Попрошу-ка его рассказать,
Что он ищет в мерцающем свете,
Почему оставляет здесь тень,
Сам душой устремляется в небыль
Или в быль, почему этих стен
Он не видит, парит, будто в небе?»
На рассвете взяла интервью,
Сохранила в нем отблески лета,
Грусть дождей, холода здешних вьюг –
Ускользающей жизни приметы.
На страницах прочитанных книг
Не найти этих строк летописных,
Незнакомец знакомый, твой ник
Пишет Осень на сорванных листьях

Фантасмагория. Или страшный сон админа.
(эпиграмма, подаренная г-ну Спирусу).
*

«Декабрь оделся невпопад, весь в черно-белом,
Как март капризный – то метель, то снова ливень –
Мне эта смена настроений надоела,
Хочу в тепло, на райский остров, там счастливей»…
И вот уж взлетные огни, и рев моторов,
Жара у трапа обнимает с южной страстью.
В роскошном холле, океан окинув взором,
Он снисходительно кивает нимфе: «Здрасьте»…
Она, смущаясь, отвечает: «Вы мне снились,
Быть может, мы уже встречались в прошлой жизни?
О, нет! Я вспомнила, узнала, Вы же Спирус?..»
В момент неловкости обычно время виснет,
А страх касается щеки ладошкой липкой,
Что ж так тревожит милой девушки улыбка?

Клиент приятно удивлен убранством комнат.
Все здесь в гармонии, как во дворце султана,
Бассейн лазоревый среди цветов огромный,
И ложе царское под балдахином в спальне…
Стук в двери гостя пробудил от сна нежданно.
Вошли: электрик, со стены забрал condition;
Сантехник воду отключил в роскошной ванне.
«Все для балансу! – в коридоре смех был слышен. –
Чтоб знал, злодей, как портить наши стили!»
Когда ж садовник поливал айфон из шланга,
К владельцу Спирус прибежал, от злости в мыле.
И был ответом наповал сражен: «Да, лаги,
Возьми за технику, друг, плюшки и варенье,
Как мне за «крась» давал… Спасибо за терпенье…».

Домой вернулся, от обиды горько плакал,
Уснул к рассвету лишь, во сне забылся странном:
Планета снилась в окруженьи звезд и мрака,
Он жил на ней, но почему-то был диваном,
А игроки все шли и шли, садились… задом,
И снег, как водится зимою, падал, падал…

Песнь Голлейд
*
Сегодня зеркало вдруг стало привычки старые менять:
не я в него смотрюсь устало, теперь глядится скорбь в меня.
В предчувствии заныли ставни, и как-то враз осела дверь,
когда качнулся клён, друг давний, вздыхая горестно: «Эгер».
*
У пристани волна прибилась бездомным псом к моим ногам,
то, будто призывала милость, шепча молитву по слогам,
то извинялась виновато, то рокотала «верь-не-верь»…
Я и не верю, что когда-то не бриз ласкал меня, Эгер.
*
Зима ли, лето, всё едино, меж днём и ночью стёрлась грань,
закат растаял бригантиной – я заплатила жизни дань:
надеждой тщетной, вечной болью и чередой моих потерь,
уже не ведаю, с тобой ли простились мы на миг, Эгер.
*
Метнулось эхо над скалою безумным плачем сотни флейт,
прибой унёс на дно с собою печальный свет любви Голлейд.

Плач перса
*
Вростая снова в землю на часы,
От ран в бреду, едва-едва иду я,
Кровавый след от ног моих босых
Змеится, крася в Вехах степь златую
*
Влача тяжелых порч и ядер гроздь,
Рыдая горько, кровью истекая,
Обиду, боль, всю ненависть и злость
Вернуть врагу с лихвою я мечтаю
*
Наш вероломный гость давно забыл,
Что есть душа и в персах самых малых.
Друг Зигред, подари мне пару крыл
Для мести отдолжи стальное жало.
*
В стране иллюзий, во вселенной снов
Реально все: страданье, кровь, любовь.

Ода дропу
(рондо)
*
Упади мне дроп, да пожирней,
Страсть моя становится сильней.
Ты же знаешь: без тебя я нища,
Дождь заплакал, я с ним плачу, слышишь?
Без тебя тоска в душе моей
Нет покоя, сколько слез не лей
Конкуренты возле мобов рыщут
К ним не падай, ты же ко мне ближе:
Упади мне дроп!

Уж не радует меня цветенье вишен
Взор мой лишь с тобою встречи ищет
Так порадуй и меня скорей –
Упади мне дроп!

Спор богов
*
Два дракона лежат, подперев небосвод,
Облака обнимают сады подвесные,
В тронном зале Шеары толпится народ,
Внемлет нежному голосу: «Видела сны я,
В них богинь рассудил злотокудрый Парис,
Почему бы и нам не развлечься немного?
Заключим для веселья такое пари,
Пусть внизу назовут имя лучшего бога».
Алым шелком заката окутан дворец,
Дышит вечность покоем и сладостной негой,
Над жасмином щебечет пернатый певец,
И в фонтан лепестки осыпаются снегом…
Жаль, бессмертные часто у скуки в плену,
Ради смеха сломать могут жизнь не одну.
*
День угас, человек утомленный спешил,
За стеной крепостной солнце падало, рдея,
Он робел, пробираясь вдоль старых могил,
Когда вдруг появилась пред ним Алладея –
Будто ранней весны ощутил ветерок,
Сердце билось в груди в предвкушении счастья.
«Назови меня лучшей, – журчал голосок. –
Подарю тебе жизнь, смерть лишу ее власти,
Ты в боях не узнаешь ни ран, ни потерь
Подарю исцеление в тяжких болезнях…».
В этот миг в старом склепе раздвинулась дверь,
Бог, чье имя исчезло давно средь известных,
Появился, и холод загробный проник
В мысли, в тело, души в самый дальний тайник.
*
Бедный путник вздохнул, что от жизни устал:
Нищета, вечный страх, лицемеров улыбки –
Будто ад искривил в злой усмешке уста.
Бог скрипел: «Месть сладка, радость жизни так зыбка,
Ты узнаешь, что смерть бесконечно мудра,
В дар – погибель врагов, только ненависть свята», –
Он словами с души оболочку содрал,
Долго избранный плакал: «Вот это награда!»
А потом чередой в окружении свит
Боги шли на поклон, умоляя избрать их,
Но за тонким экраном нажали «delete»…
Шум от буйства стихий понемногу с утра стих:
А мечтатель, счатливый избранник богов,
Словно не жил, ушел в бесконечное. «Off»…