|
“В небе розовом до края, догорая, умирая…”
Смеркалось.
На небо словно обронили кисть. Брызги алого заката привлекали к себе внимание сквозь серость и тусклость облаков.
Ничего хорошего вечер не предвещал, скорее был обычным последствием мрачноватого утра и злобного деньга. Но внезапно в городские ворота, еле держась на ногах, зашел человек: лицо его было гремучей смесью ужаса, страха и боли. Почти весь город обратил на него свой взор, казалось, ему внимали даже стены. Он обернул голову в сторону седых мужчин, переставших улыбаться – Рыцарей города, и с надрывом в голосе произнес как можно четче: - «Магмары… Пересекли границу… Они режут наших сынов… И дочерей…» - последнее слово сошло на шепот. Он постоял еще какие-то секунды, словно цепляясь за нитки жизни, но не смог побороть Смерть и, преклонившись перед Ней, упал, как марионетка… Глухо, как будто жизнь из тела утекла уже давно…
Я никогда не забуду его глаза: они были пусты и бледны, словно он был слеп от рождения… Или мертв…
Тишина держалась мгновение, после чего началась жуткая картина: женщины и дети с криками метались в непонятных направлениях; юноши пытались успокоить, но их неуверенность, не только не внушала доверия, но и пугала еще больше; одни седые мужчины со спокойным видом собирались.
Спустя некоторое время город опустел и тишина, давившая с неба, угнетала. Страшно так стало, потому что я вспомнил время чумы. Рыцари города уже ушли за мощные стены, возможно, кто-то из них уже никогда не увидит парадную площадь О’Дельвайса. Возможно, этот кто-то буду я…
Я взял меч и надел порванную кое-где кольчугу.
Я никогда не верил в Бога, но, выходя, нацарапал ножиком на стене Крест. Я попросил одного: чтобы в этих стенах людская кровь никогда не проливалась. И ушел.
Хочу стать похожим на Сталина.... Эх... Половину к стенке, а половину по камерам...
|
