"О маленьких, в сущности, людях" - Творчество - Форум

"Нам не дано предугадать..." (трое суток до церемонии бракосочетания)
...Гроза пронеслась над столицей, умыв его брусчатые площади и небольшие улочки с переулками. Вечерело, и немногочисленные прохожие, завидуя тем, кто уже находился дома, кутались в плащи от пронизывающего ветра и смешно перепрыгивали через лужи, торопясь как можно скорее присоединиться к своим домочадцам.

Темнота опускалась на город; О'Дельвайс засыпал.

...Глум тоже поплотнее запахнулся в плащ, не пуская к себе холод. В тусклом свете факелов он не боялся быть узнанным; настроение было настолько хорошим, что в какой-то момент мошенник разбежался, и совершенно по-детски, оттолкнувшись двумя ногами, прыгнул через большую лужу, подняв небольшую тучу брызг при приземлении. Довольный, он рассмеялся, но тут же взяв себя в руки, огляделся по сторонам - привычка жить озираясь, взяла свое.
Спокойно прошел ещё несколько кварталов, на этот раз ловко обходя воду, пока не остановился перед знакомой дверью.
Факел безбожно чадил и шипел - плохонькая защита кое-как выдержала разгул стихии, но факел доживал последние минуты.
Глум поморщился, но сейчас его это вполне устраивало.
Он постучал условленным образом, досчитал про себя до десяти. Потом повторил стук; выждав ещё десять секунд, снова забарабанил костяшками пальцев по доскам.
Через минуту за дверью послышались шаркающие шаги, и небольшой лучик света пробился сквозь щели. Кто бы там не был, дверь он открывать явно не торопился.
-Ну и кто там?- раздался тонкий дребезжащий голосок. -Мне пса спустить что ли?
-Грильдо, Грильдо, - тихо ответил Глум. -Открывай скорее, это я.
В ту же секунду дверь отворилась, и неожиданно сильная рука для старого гоблина втянула его внутрь
Мошенник отряхнулся, смахивая капли прямо на пол, на ковер. Гоблин зашипел.
-Ну, ну, - примирительно сказал Глум. - К чему такие резкие движения... Я промок, как твоя собака, которой у тебя нет.
И добавил, улыбнувшись
-Налил бы лучше стаканчик рому.
-Обойдешься, - хмыкнул в ответ Грильдо. -Давай-ка лучше сразу к делу. Тебя никто не видел?
Мошенник пожал плечами.

Маленькие люди посмотрели друг на друга, думая каждый о своем.

Они стояли в потешной лавке Грильдо, расположенной на первом этаже двухэтажного дома. На втором размещалась комната гоблина, кладовые и ещё какие-то помещения, о которых никто не знал. Старый гоблин никого не пускал наверх.
-О деле, так о деле.
Глум сел на стул, подтянул к себе стул, обитый тканью и положил на нее промокшие ноги. С мокрых сапог незамедлительно натекла приличная лужица грязной воды.
"Ничего, ничего", подумал он. "Это я тебе нужен, а не наоборот. Ты у меня ещё вспомнишь этот стаканчик рома".
Грильдо всхлипнул, но на этот раз промолчал.
Воздух в лавке был неподвижен, но язычок пламени свечи всё равно танцевал завораживающие танцы, бросая странные узоры на стены и на лица собравшихся.
Глум уставился на колпак гоблина, не сводя с него единственного глаза.
-Послушай, - спросил он. -Ты и спишь в нем, что ли? А то днем все время в нем, и ночью...
Грильдо не ответил, сверля злыми глазками фигуру мошенника.
Пауза затягивалась, никто не хотел уступать.
Время поджимало Глума, и он не выдержал первым.
-Не прожги меня, - Глум снова улыбнулся, не меняя позы. - И приготовь деньги, как договаривались. Половину сейчас, половину после того, как заберете горшки из схрона.
Гоблин пожевал губами, что-то обдумывая. Покачал головой, и нехотя пошел в угол, где, как знал вор, хозяин лавки хранил сои деньги.
-И не знаками дружбы, пожалуйста, - смиренно добавил мошенник. -А золотом.
-Хех... кгхм, - Грильдо закашлялся. Он поставил свечу на большой сейф, обернулся посмотреть, не подглядывают ли за ним, и стал щелкать замком с шифром.
Глума действительно не интересовал этот процесс, и он принялся равнять свои ногти при помощи метательного ножа, ловко срезая заусеницы и аккуратно подчищая под ногтями острием.
-Ситуация поменялась, - прокряхтел Грильдо. -Сейчас могу дать только четверть. Остальное после того, как продам товар. Сам понимаешь - стража лютует, народ почти не заходит...
-Понимаю, - охотно кивнул головой Глум, не отрываясь от своего занятия. - Отличная партия контрабандных горшков с золотом, которые ты продашь вдвое, а то и втрое дороже, чем я тебе.
Вор поднял руку и принялся рассматривать ее в неровном свете свечи. Удовлетворенный результатом, хмыкнул, но нож не убрал. Положил на ладонь и стал поднимать и опускать руку, словно прикидывая, сколько может весить нож. Потом быстро прокрутил его между пальцами, и снова начал прикидывать возможный вес ножа. Рука, казалось, жила самостоятельной жизнью. Сам мошенник при этом не поднимал глАза на хозяина лавки.
Грильдо, в отличие от мошенника, живо заинтересовался происходящим, и внимательно смотрел за движениями руки. Со стороны могло показаться, что ему крайне важно знать, на сколько там взвесил вор.
-Но тут вот какая штука, друг мой Грильдо, - продолжил Глум. - Смотри - времена меняются, ситуации там разные... а люди остаются теми же... Вооот. Ты слышал, чтобы я хоть раз нарушил слово? Или люди, с которыми я имел дело?
-Ты и не давал его никогда, - буркнул гоблин, не отрываясь, однако, от созерцания движения руки.
-Много ты знаешь, - ответил вор. - Например, тебе давал. Хорошо, может быть, ты знаешь людей, которые нарушали своё слово в отношении меня?
Это был аргумент.
Грильдо, конечно, знал парочку таких, но судьба их была совсем незавидна или неизвестна. Он предпочел промолчать.
Глум, наконец, поднял глаз на гоблина. Встал.
-Мне пора, - просто сказал он.
Гоблин кинул ему кошель с деньгами. Глум элегантно перехватил его в воздухе и вопросительно посмотрел на Грильдо.
-Там все. Как уговаривались, - хмуро сообщил гоблин.
Судя по тому, что кошель был плотно перевязан, Грильдо сразу положил туда нужную сумму.
Глум поцокал языком и усмехнулся. Его опыт и вес кошеля говорил ему, что пару-тройку золотых жадный гоблин все-таки "забыл" добросить, но спорить он сейчас не собирался.
-Через пару дней я загляну снова, - сообщил он. -Так что живи и здравствуй.
Повернулся спиной и нарочито медленно прошел к двери. Здесь, уже не задерживаясь, распахнул дверь и скользнул наружу, глубоко вдыхая свежий ночной воздух.
Глум захлопнул дверь и прислонился к стене. Рука его нырнула в карман, и нащупала 3 золотых, которые он успел прихватить в лавке, пока гоблин возился с сейфом.
-Раз, два, три..., - начал он про себя отсчет, когда тишину разрезало гневное проклятие Грильдо.
-Ворюга, мошенник, - надрывался старый гоблин. -Чтоб у тебя руки отсохли... Верни золотой!
Глум удовлетворенно кивнул, сразу поняв, что гоблин обманул его на два золотых. Достал монету, щелкнул большим пальцем, и золотой, крутясь и поблескивая, взмыл вверх. Когда он стал падать, вор выждал секунду и, мгновенно выхватив нож, со всего размаха и разворота вогнал его вместе с монетой в дверь. Он попал монете точно в центр, едва не разрубив ее пополам.
-Получи, старый скряга, - выругался вор, и скрылся в темноте прилегающих улочек...

"Как слово наше отзовется..." (трое суток до церемонии бракосочетания)
...Глум в задумчивости стоял у городской стены. Он был раздражен. Более того - очень раздражен. По пути заскочив к некроманту, он прикупил пару бутылей рома, и теперь размышлял, куда податься. В таверну идти не хотелось - его там не слишком приветствовали, хотя и соблюдали нейтралитет.
Контингент таверны был прост и незамысловат. Однажды он попробовал смухлевать с каталой, и его вежливо предупредили не делать этого. Когда в следующий раз он сорвал куш в тараканьих бегах с подставной букашкой, ему просто переломали руки и ноги, выкинув в придорожную канаву.
Глум выжил - он был слишком зол на этот мир, чтобы умирать вот так, не дав ему сдачи. К его удивлению, завсегдатаи таверны зла на него не держали. За свою ошибку он заплатил, и мог снова спокойно пить пиво и играть в игры.
Но только по их правилам.
Глум знал про их правила многое, и многое мог бы рассказать стражам про странные результаты и условные фразы.
Но, как было сказано выше - предпочитал соблюдать нейтралитет, ибо сам был не безгрешен.
За этими размышлениями ноги сами вынесли его в Королевские усыпальницы, и Глум принял решение. Он быстро пробежался по тропинке, вьющейся сквозь Вольготные луга, любуясь залитыми лунным светом красотами, и достиг Райского уголка, цели своего путешествия.
Он замер у неказисто покосившейся, грубо сколоченной будки, огляделся. Невдалеке высился роскошный особняк барина Вольдемара, в котором, несмотря не поздний час, кое-где ещё горели окна.
Глум толкнул скрипучую дверцу и аккуратно шагнул внутрь.
Катипут, как и ожидалось, не спал. Маленькие глазки-бусинки уставились на мошенника, словно оценивая, с добром тот пришел или со злом.
-Все по-прежнему не закрываешь дверь? - спросил вор, привыкая к темноте.
-Гл'ум добрый, - ответил Катипут.
Имя мошенника он произносил на свой лад, смягчая букву "л", и получалось у него это забавно.
-"Кто сам просился на ночлег, всегда поймет другого".
Глум хмыкнул и протянул руку. Пальцы его нащупали пару стаканов, раздался мелодичный звон, и Глум разлил ром по стаканам.
-Рассказывай, какие новости на Огрии и его окрестностях, - сказал он, закусывая спелой грушей, заботливо поднесенной Катипутом. -А то я совсем отстал от жизни на огненном Хаире.
Катипут последовал примеру вора и закашлялся. Глум терпеливо ждал.
-Плохие дела, однако. - заговорил, наконец, служка. -Про пастуха Вейко слышал? Совсем с катушек слетел парень.
-Ну-ка, ну-ка, - вор снова разлил пойло некроманта. -Рассказывай, полночи впереди.
-Ну чего, - начал рассказ Катипут, - влюбился, парень. Втрескался по уши.
-Дело, вроде, хорошее, - неуверенно сказал Глум.
-Вопрос в том, в кого он влюбился. Ты ведь знаешь Амели? - вопрос был риторическим. -Так надо же такому было случиться, что пастух полюбил именно её.
-Все равно не понимаю, что в этом плохого...
Катипут взмахнул руками, начиная волноваться.
-Да ничего, если бы не скука... Ты же знаешь, Амели нужен богатый и щедрый мужчина... Ждет она своего принца на белом коне, кгхм... Долго ждет, давно. Вот и решила подшутить над парнем. Придумала для него три задания, выполнив которые, он сможет взять ее в жены. Знаешь какие?
-Я только прибыл, - Глум покачал головой. - Откуда? Но без денег, думаю, не обошлось...
Вор помнил эту девушку из таверны, но никаких эмоций она у него не вызывала. Они просто не пересекались.
-Не без денег, конечно. Первое задание - принести 1000 золотых. Я не знаю, откуда у пастуха 1000 золотых, но Вейко за три дня собрал нужную сумму. И ведь отдал, дурак.
-Влюбленный дурак, - машинально заметил вор. -Сдается мне, скоро ростовщики попируют на костях пастуха. Если он не нашёл клад. Или, если не найдет в ближайшем будущем.
Катипут вытер слюну, сбежавшую по подбородку, и продолжил.
-Не успел Огрий охнуть, как пришло время второго задания. И тут, надо заметить, фантазия Амели не подкачала. Вчера в таверне она загадала второе желание.
Служка выждал театральную паузу. Вор терпеливо ждал.
-Красотка предложила пастуху в одиночку прогуляться по Огрию, дойти до Дартронга и ограбить банкира.
-Форинта?- Глум поперхнулся. -Сильное желание..., - он даже рассмеялся.
-А второе желание было известно заранее? - поинтересовался мошенник, раскупоривая вторую бутылку.
-Да. так же, как и третье.
-Парень точно идиот, - сухо резюмировал Глум.
-Влюбленный идиот, - парировал Катипут. -Но Ваславу от этого не легче.
-Ваславу? Это который егерь?
-Ага. Парнишка то ему вроде сыном будет. Уж больно сильно егерь взволновался за Вейко. И к Амели ходил, просил, и к стражам - не подтверждать договор. Тщетно. Совсем плох стал мужик, говорят, даже слег. Чуть ли не умом тронулся.
Глум сделал два больших глотка прямо из бутылки, у него перехватило дыхание.
-Они и договор заключили, значит... А какое третье желание будет?
-Не хуже второго. Победить дракона Стриагорна. Естественно, в одиночку. И можно свадебку играть...
Катипут быстро хмелел. Его речь становилась бессвязной, он бессильно откинулся на спинку кровати и заснул, свернувшись калачиком.
Вор заботливо накрыл его рваным одеялом и уселся обратно.
Глум просидел до утра, смотря в маленькое, потемневшее оконце и маленькими глоточками допивая ром. Пару раз он ненадолго закрывал глаза, и по его скулам пробегали желваки Едва серый рассвет проник в будку, он растолкал служку, и заставил того сходить в дом к Вольдемару за бутылкой вина.
Они быстро распили ее, и вор покинул гостеприимного Катипута, торопясь по своим делам.
Глум уходил бодрой, пружинистой походкой, будто и не было бессонной ночи позади. Служка посмотрел ему вслед и незаметно помахал рукой.
-Гл'ум хороший...

"И нам сочувствие дается..." (За двенадцать лет до церемонии бракосочетания)
Васлав шёл по Дикой пуще, прислушиваясь к малейшим шорохам вокруг. Якс бежал впереди и немного в стороне, почти бесшумно ступая по опавшей хвое и листьям. Его нос раздувался от обилия запахов, глаза влажно блестели…
Васлав уже третий день находился в Шуарском лесу, одним из самых обширных и опасных в ФЭО.К сожалению, от ездового животного пришлось отказаться. По проезжей дороге пути было на две недели; тракт лежал вдалеке от тех мест, куда стремился егерь. А под кроной леса скорость передвижения что ездового, что пешего, мало чем отличалась друг от друга, к тому же ездовое надо было поить и кормить. Опять же, "ёж" представлял собой неплохую добычу для местных хищников...Васлав вышел на берег небольшого лесного озера и осмотрелся. Озерцо было овальной формы, и простиралось несколько сотен метров слева и справа от него. Берег был изломан валунами и густым кустарником. Противоположный берег был недалеко, метрах в восьмидесяти от него. Черная от торфа вода была спокойной, лишь по краям еле колыхалась трава.Васлав посмотрел на небо. Светило солнце, и он решил форсировать препятствие вплавь. Сделав шаг назад, он с размаху вошел в воду, и мощно загребая, поплыл вперед. Сзади раздался громкий всплеск – егерь оглянулся, и увидел, как черная торпеда с головой Якса рассекает гладь озера. Это пёс, не дожидаясь указаний, последовал за ним. Умница, удовлетворенно мелькнула мысль. Не пёс, а настоящее золото. Более верного и преданного помощника ему было не найти.На берег они вышли одновременно. Васлав сделал несколько махов, разгоняя кровь, вода все-таки была прохладной, и двинулся дальше, в сумрак леса. Время не ждало. Якс скользнул рядом и занял свое место, впереди и чуть в стороне. Так они двигались несколько часов, пока не подсохла одежда и не начало темнеть.Васлав выбрал место для ночлега, натаскал лапника, сучьев и веток, разжег костер. Достал хлеб и вареное мясо, отломил кусок и бросил собаке. Якс поймал мясо на лету и смачно сглотнул его. Васлав видел, как пёс несколько раз ловил грызунов и белок, перемалывая их за пару минут, поэтому не сильно беспокоился за него. Пара сладких луковиц и глоток вина дополнили его ужин, и Васлав устроился в лапнике, укрывшись покрывалом.
-Стеречь, Якс, - сонно пробормотал он.

Умный пёс и сам знал, что от него требуется. Он лег рядом с егерем, согревая его своим теплом, положил голову на передние лапы и стал всматриваться в сгущающуюся тьму. Огоньки пламени загадочно отражались в его зрачках…Проснулся Васлав резко, от толчка. Пес боднул его головой и звонко рявкнул. Егерь рывком сел, и рука его привычно нащупала длинный широкий острый нож. Якс больше не лаял, только утробно рычал, щетиня шерсть на загривке. Еще с минуту Васлав привыкал к обстановке, пока натренированный взгляд не выхватил фигуры из темноты. Они двигались, как собаки, только голову держали иначе. Егерь понял, что это – волки, и что надо драться. В такую лунную ночь от них не убежать, на дерево не залезть, не бросать же Якса… Он посчитал их: раз, два, три. Посчитал еще раз: три. Оглянулся по сторонам, и заметил еще два силуэта. Стало быть, всего пять.
Как они здесь?" - промелькнула мысль. До кряжа Кайар было ещё далеко, они никогда не забегали в пущу.
Васлав встал, оперся спиной на ель как можно крепче и вынул нож. Волки были совсем близко. Бока их запали, торчали ребра, жалко и нелепо выглядели голодные морды. Самый матерый зверь шел впереди. Егерь подумал, что они должны остановиться перед «этим», но они не остановились. Матерый вдруг сразу прыгнул, так что полетела хвоя. Васлав защитил лицо левой рукой, а правой – ударил ножом и почувствовал, что попал. Шкура пропоролась, и волк взвизгнул. Васлав ударил еще раз и бил, не останавливаясь, в морды, в бока, в животы, в лапы. Вожак повис на его плече, рвал зубами плащ, толстую кожаную безрукавку, добираясь до тела, и не смог – свалился. Васлав поддал его ногой, как поддают злую шавку. Но тот – матерый, раненый, уже хрипящий – вновь кинулся к горлу, и Васлав опять ударил его ножом и, не видя, почувствовал, что теперь остался он один, что матерый кончен. Он все бил и бил ножом, - руки его были разодраны зубами, и лицо его было в крови, он пока не слабел…

Но Васлав убил только одного волка, а двух искалечил, и они отошли. Они бились на земле и грызли корни, вывернув шеи. Крови было неожиданно очень мало, волки взрывали лапами, спинами и боками землю и хрипели, как хрипят неумело зарезанные свиньи. Васлав стоял у своей ели и смотрел на зверей молча, не двигаясь. Кровь заливала ему глаза и попадала в рот, небольшой солёный ручеёк - он нашел в кармане платок и отер лицо. На лбу кожа свешивалась клочьями; он, еще не чувствуя боли, сложил пальцами лоскутья, чтобы не кровь не капала. Потом, трудно передвигая искусанные волками ноги, он подошел к одному издыхающему зверю и сел на взрыхленную борьбой землю. Волк еще бился и хрипел. Тогда Васлав, перевалившись на бок – боль и усталость не позволяли ему встать, - замахнулся и ударил зверя ножом в напружиненную хрипящую глотку. Мгновенная судорога свела тело волка. Он вытянулся и закусил длинный, багровый еще язык.

Наконец Васлав оглянулся. В пылу борьбы он потерял Якса из виду, и теперь попытался найти его. Тот обнаружился совсем недалеко. Его мощные челюсти мертвой хваткой душили очередного волка. Рядом валялся удавленный труп еще одного зверя.

-Всё, Якс! – сипло сказал егерь. – Конец волкам!

Остаток ночи Васлав приводил себя в порядок. Промыл раны вином, перебинтовал голову, руку, ноги, прочитал пару заклинаний, выученных в братстве, и лишь под утрj забылся коротким тревожным сном…

(Продолжение следует, если интересно)