Что то вспомнилось
— А-а! — торжествующе заорал юнец и попытался перелезть через дона Киора.
Тот, недолго думая, поймал его за косицу, вырвал шпагу и отшвырнул наглеца в сторону:
— А ну, брысь! Дон кувыркнулся, но тут же вскочил на ноги.
— Да как вы смеете?! Я — дон Альмендо, по прозвищу Кровавая Перчатка! Назовите себя! Я хочу знать, кого проткну своей шпагой.
Друзья понимающе переглянулись, потом Пивной Бочонок повернулся к побагровевшему юнцу:
— Клянусь святым Самуилом, Новый Симарон. Парень побелел, потом смутился, а дон Киор продолжал презрительным тоном:
— Недоучившийся студентик, а? Ну кто еще придумает такое дурацкое прозвище? — Он наставительно погрозил пальцем: — Запомни, щенок, ни один порядочный дон никогда не возьмет себе прозвище, где есть слова «кровь», «смерть», «ужас» и тому подобное! — Он фыркнул.
— Сопляк, — процедил Упрямый Бычок, — студент с Нового Симарона.
— И прозвище, наверно, какая-нибудь Кровавая Голова или Железный Кулак, — хмыкнул дон Крушинка.
Студент, услышав эту фразу, покраснел, а дон Диас рассмеялся:
— Ну, теперь его зовут Крутой Губошлеп.
