|
Плод скромного поэтического творчества Scaverius'a. Не судите строго. В подражание народным былинам...
Жил-был Геолог бедный
В Городе О’Дельвайсе.
В бедной скромной лачуге
Делил стол с крэтсами и мышами.
Киркой долго махал он
На весь день в поля уходил он
Злые скелеты нападали
И били его и кусали
Но мало камней добывал он.
И еще меньше продавал он.
В том же городе славном
Жила красавица Ника.
Была эта красавица богата
И очень была она надменной.
Многие женихи искали
Ее благосклонности втуне.
Лишь только Геолог бедный
Увидел красавицу эту
Потерял и сон и покой он,
На сердце тоска навалилась
Словно камнем тяжким сдавила.
Пытался цветы дарить ей,
Заложив и одежду, и кирку
Не взглянула красавица на это.
Пытался дарить ей подарки,
Заложив и лачугу, и мебель,
Но красавица надменная эта
Даже взглядом его не одарила.
Наконец, отчаявшись, Геолог,
Отправившись к красавице этой
Напрямик сказал: «Чего тебе нужно
Али я не пригож, не ясен ликом?
Али я не хорош в работе?»
Сурово красавица посмотрела,
Взглядом как кипятком облила:
«Невежда ты, нищий Геолог
Как смеешь ты со мною равняться?
Впрочем, я тебя на первый раз прощаю
Принеси мне драгоценные каменья
Побольше, да покрасивей.
Тогда может быть позволю…
…Тебе руки моей коснуться.
А до тех пор, нищеброд проклятый,
И видеть тебя не желаю!»
Поплелся бедный Геолог
После слов тех в пущу лесную,
Искал драгоценные камни,
Искал чем красавицу утешить.
Выбегали ему навстречу
Только голодные пхадды,
Не нашел Геолог камней там.
Лишь руки себе исколол он.
На второй день пошел Геолог
И снова на поля мертвых
Где ходят лишь зомби, да скелеты,
Где камни ярче золота блистают.
Нападали на него зомби и скелеты.
Избили его дубинами, изодрали,
Чуть кожу с живого не сняли.
Бедный израненный Геолог,
Приполз к красавице надменной,
Капала кровь с его доспехов,
Когда рукой от пыли черной,
Протягивал он ей те камни.
Засмеялась красавица громко,
Смехом бедного Геолога смутила:
«Дурачье, деревенщина ты Геолог
Не умел принести ты мне камни
Только в подметки они мне годятся.
Знаешь у меня есть один Травник
Так вот он давно – мой любовник.
Ему я продам безделушки.»
Побледнел Геолог от гнева,
Но сильно был он изранен
Ничего не сказал он неверной,
Лишь в ноги он ей поклонился,
Благодаря за суровую науку.
Домой он засветло доплелся.
Но сон не шел к нему долго...
Стал он думать кровавую думу…
И к утру составил свой план он.
Лечился Геолог долго,
От ран своих чуть вздыхая,
Лечил его Травник известный
Любовник красавицы надменной,
Как узнал о том Геолог не знаю.
Ничего Травнику не сказал он
Лишь помочь в беде попросил он.
А когда излечился Геолог
Тогда стал план мести в исполненье
Приводить он. И Травник первым
Пал жертвой этого плана.
В пустоши пошел он за цветами
А Геолог за ним увязался
Отблагодарить его слезно просился
Пожалел его Травник с виду
(Усмехался злорадно в душе он
Уж узнал он о воздыхателе бедном
И сам беду ему готовил.)
И шли они по пустоши волчьей
Где воют свирепые звери.
И нежданно увидели монстров
Что в кустах близ болота таились
«Пойди-ка вперед», сказал Геолог
«Приготовим мы монстрам засаду,
Ты обходи их сзади, ну а я тут их встречу».
Травник покивал головою своею,
Но в душе ухмыльнулся злорадно
Взял он холщовую сумку
И Крэтса кинжал достал он
Так проворно и ловко, что Геолог
Ничего будто бы и не заметил.
Отошел на 50 шагов Травник
Вперед от места их разговора
Но вместо того, чтобы зайти в тыл тварям
Пошел он тихонько влево,
А затем назад воротился
И в 10 шагах сзади от Геолога притаился.
Уже и кинжал достал он
Смочил отравленной тряпкой
Вымоченной в чернилах темных,
Что Рыбак знакомый ему сделал.
Только думал Травник, что хитр он и ловок,
Что Геолог ничего не заметил
Что проклятье любви несчастной
Его жизни не сохранило.
Но отнюдь не так думал Геолог,
Который наблюдал за Травником молча
Видел он и кинжал сверкнувший
Догадался он на кого Травник
Уже приготовил засаду...
И когда Травник подошел сзади,
Радуясь в душе и ликуя,
Высоко занес он кинжал над головою,
Несчастного Геолога жизни
Вознамерился лишить одним ударом….
Тут обернулся Геолог,
Быстрее крэтса и летучей мыши,
Быстрее детеныша Атши
Выхватил меч он свой верный
На замахе уклонился от удара
И недрогнувшей от мести рукою
В горло предателя поразил он,
И голову его отсек он.
Собрал свои силы Геолог
И пошел к красавице надменной,
Видит - дом ее гостей полный
Смеется красавица, хохочет
Но глаза ее ищут тревожно
Кого-то и в толпе найти не могут.
Подошел тут вплотную Геолог
И сказал: «Меня ли не узнаЕшь ты?
Ведь это я к тебе полз на коленях
Предлагал тебе драгоценные камни,
А ты надо мной насмеялась.
Что ж – вышел мой черед смеяться!
Вот тебе – полюбуйся!»
И с этими дерзкими словами
Из холщовой сумы своей он
Достал окровавленный сверток,
И не глядя – его протянул ей.
Побледнела надменная девица,
Любовных утех пламенная жрица
Долго не решалась развернуть свиток
Долго еще пред ней стоял Геолог...
А вокруг замолкли пенье и веселье,
А вокруг стихли говор и шепот
Все стояли – застывши смотрели,
Как завороженные на эту пару
И ждали что дальше-то будет.
Наконец дрожащею рукою
Потянулась красавица за свитком.
Развернула его кончиками пальцев…
Что ж видит она – о ужас!
Перед нею окровавленный Травник.
Голова его лежит внутри в свертке,
Глаза его и губы посинели
Не дышит он, не смеется
Не молвит ей ни единого слова.
Зарыдала красавица эта. Горько она восстенала!
Минуты печально раздавались стоны ее в округе
Затем взгляд ее – вспыхнул огнем он
На Геолога она посмотрела
И увидела на поясе его том
Меч, кровью Травника окроплЕнный,
Меч, праведной местью окровавлЕнный.
Тогда вскрикнула она: «Вот же он – убийца!
Честный люди – он стоит пред Вами!
Гордиться он своим преступленьем
Виновным себя не считает!
Ведь таков наглец, что убил он
Моего возлюбленного, я в печали
Глядь – и голову мне его принес он,
Хватайте же его, избейте, убейте!
Пусть за все предо мной он заплатит…!»
Так голос ее гулко раздался
По залам и хоромам ее пышным,
Но никто не ответил ей словом
Даже шепот из залов не отозвался.
И тогда свершилося чудо,
Ужасное и дикое сверх меры,
Ибо губы посинелые в свертке
Раздвинулись мрачно и тихо
Раздался оттуда голос, провещавший
Судьбу красавицы - из могилы:
«Слушайте меня, люди!
Услышьте правдивое слово!
Я был в жизни Травником веселым
Веселым до встречи с нею.
Влюбился я в нее безумно,
Исполнял ее капризы лихие
Служил верно ей как раб я.
Была та любовь моя проклятьем
Для меня – безмерным и жутким.
Ибо она меня не любила
Горько видел я, уходя из ее спальни
Как смеется она надо мною
На челе ее и на теле
Искал я следы ее измены.
Но первым настиг меня Геолог
Отмстил он мне за ее жестокосердье,
Ведь она просила меня, смеяся,
Убить его, а не лечить вовсе.
Я же пообещав ей это
Не мог долго свершить злого дела
И когда осмелился наконец я
Десница Геолога меня сразила!
Услышьте, люди, услышьте!
Не красавица то – ведьма злая
Бегите от ее любовей.
Ее ложе – в крови кипящей
Конец ее – в преисподней!
Ныне же свершиться суд над нею.
Как велели высшие силы
А ну, красавица Ника,
Погляди на меня хорошенько!!!»
Красавица обмерла от страха
Ужасно и дико закричала
Но – на голову Травника взглянула,
Оторвать своего взгляда не в силах.
Глядь – голова эта поднялася,
В воздух на три вершка оторвалась
И остановилась только вровень
С головою испуганной Ники.
Жуткие глаза главы открылись
Кроваво-красный свет залил все.
И словно пурпурные нити
В воздухе воздвиглись от главы той
И лица красавицы коснулись.
Вмиг красавица лишилась своей силы
Лицо ее сморщилось и тело
И та, что сражала красотою
В старуху –ведьму превратилась.
Ни слова не молвив, ни звука
В болота Богельфа бежала,
И там вместе с чудищем болотным
Вместе навек поселилась.
Геолог же долго стоял на месте,
Закрыл лицо он руками
А когда отнял он руки
Горько навзрыд зарыдал он!
«Прости, прости меня Ника
Стал я орудием мести
Орудием злобы стал я!
О, лучше бы тогда я умер,
Когда смеясь ты отвергла
Те драгоценные камни!
Справедливо ты их назвала
Побрякушками своими,
Не стоили эти безделушки
Такой смерти и такого горя!»
«Люди! Граждане О’Дельвайса!»
Обратился Травник вдруг с речью
К застывшей толпе молодежи.
«Я призываю в свидетели честнЫе
Всех, кто видел что свершилось!
И тех, кто увидит, что еще свершиться!
Навеки я отрекаюсь – от мести
Более никогда рука моя не сможет
Оружьем владеть, убивать им.
Также я отрекаюсь, от того,
Чтобы служить игрушкой
Богатых прихотей вельможи,
Капризов красавиц дерзких.
Никогда рука моя не сможет
Носить, как бывало, кирку
Не вижу я в этом призванья
И пользой назвать не умею.
То, что принесло одни беды
Хотя бы и случайно – людям».
Так сурово судил себя Геолог
И с этими самыми словами
Вынул он меч окровавлЕнный
И с размаху хлопнул его об колено.
И – о чудо! Сталь магмарскАя,
Прославленных воителей кочевья,
Порождений Хаоса злого
Сломалась в руках его мощных
Будто порода пустая.
Вытащил он и кирку.
Ее он правда не тронул.
Только погладил прощально
Со слезами дерево ее дорогое.
Кирку он высоко поднял
Трижды над своей головою
И трижды положил ее наземь,
Отдавая навеки умелым людям.
Позже, не издав не звука,
В дорогу он дальнюю собрался.
Ни шум толпы, ни ее споры,
Не привлекли его вниманья...
Никто отныне его не видел,
Лишь носит молва людская,
Подобно шумливому морю,
Рассказ о нем – правдив ли
Лжив ли – о том сказать не умею.
Итак, говорят, что Геолог
Отныне стал Поэтом.
Ходит он и в песнях
Баллады он сочиняет,
Ходит он по Дельвайсу,
Ходит он за море к магмарам.
Слушают и люди и магмары
Никто его тронуть не смеет
Даже чудовища злые
Порождения Хаоса и ада
Благоговейно внимают
Его светлым балладам.
Лишь одну балладу не поет он
Балладу самой своей жизни,
Которую здесь попытался
В стихах целиком изложить я.
А когда его все ж донимают
Глупыми расспросами о днях тех,
Когда был он Геологом бедным
То, вздохнув, он всегда изрекает:
«Не любите красавиц надменных.
Любовь к ним прочь вы гоните.
Где кровь Травника пала наземь,
Там выросли черные розы.
Простой люд те розы ищет
Из роз тех делает сборы.
Помогают они от любви той,
Что немочью черной зовется.
Когда любит мужчина сильно
А добиться взаимности не может.»
«Любите отважных женщин
Смелых и справедливых,
Сильных в любви и битве!
Впрочем я их не встречал вовсе.
Лишь слышал о них баллады»
Так всегда прибавлял он
Поглаживая бороду седую.
май-июнь 2009 г.
P.S. Кто не знает, есть такие стихи, без рифмы, тут важен размер и ударение.
|
Зачем столько местоимений? 
